Учитель - Страница 27

– Туча Ярославич, когда с покойниками своими разберется, сам к тебе приедет. Поблагодарить. Ключник говорит, понравился ты ему. Только смотри, палку-то не перегибай, как вчера.

Нечай растеряно кивнул.

– А у меня тоже дело к тебе имеется. Деньги, вишь, к деньгам идут. Скоро ты в Рядке самым богатым человеком будешь!

– Какое дело-то? – устало спросил Нечай. Да никаких денег не надо, лишь бы в покое его оставили!

– Я боярину к зиме должен отчет дать: с кого, сколько и за что получил. Ты ж знаешь, я писать не мастак, так, цифры карябаю, да и то с трудом. Раньше Афонька грамоты мои переписывал, только он берет больно много, а ты, я слышал, не жадный. Перепишешь?

Нечай пожал плечами:

– Чего ж не переписать…

Это не в часовне литургии служить.

– По две копейки за лист заплачу, хорошие деньги. Листов сорок выйдет, а мне два раза надо: один мне, другой – Туче Ярославичу.

– Афонька, небось, гривну за страницу просил? – хмыкнул Нечай.

– Просить он, может, и просил, да кто б ему столько заплатил! – захихикал староста, – нет, честно скажу – по пять копеек он брал. Жадный, собака. Так как? Возьмешься?

– Возьмусь, возьмусь, – успокоил его Нечай, – бумаги только дай с запасом, чернил… Перьев сам найду. А то по полушке за лист бумаги отдам – от твоих хороших денег ничего не останется.

– Это – как скажешь, это я понимаю, – согласился староста, – сто листов тебе хватит? Что не испишешь – себе оставишь, тоже барыш.

– Хватит, – кивнул Нечай. Писал он чисто и испортить бумагу не боялся.

После обеда староста битый час показывал ему, что писать в отчете, дал тот, что писал Афонька в прошлом году, исчирканный и исправленный. Все четыреста дворов Рядка: дети, жены, коровы, лошади, овцы, кузницы и мастерские, дома, сараи – отчет включал всё.

– Вот тут умерших я вычеркнул просто, а если ребенок народился – я вписал. А вот тут, смотри, у Семена лошадь пала, я ее вычеркнул. Так он молодого конька купил, я зачеркивание перечеркнул. Понятно будет?

Нечай хмыкнул.

– Вот тут написано, сколько за что боярину причитается. Ты уж посчитай, ладно?

– За два алтына, – кивнул Нечай.

– Ладно, за два алтына, – вздохнул староста, – только хорошо посчитай, мне ж расплачиваться с ним надо.

– Хорошо посчитаю, не бойся.

Нечай собрал прошлогодние листы, а бумаги и чернил староста пообещал с внуком прислать под вечер.

– Долго писать-то будешь? – спросил он на выходе.

– Неделю, не меньше. Нормально?

Вообще-то Нечай мог переписать это за пару дней, если начинать утром, а заканчивать вечером, но куда ж ему торопиться?

– Ой, что ты! Не спеши! Афонька месяц писал!

Нечай только усмехнулся: батюшка не только жадный, но и ленивый.

Тяжелая чужеземная монета жгла ему карман, мысли о службе у боярина не давали покоя: внутри кипело негодование. Да за что ж? Конечно, надо отказаться, но кто же знает Тучу Ярославича? Так позарез ему дьякон потребовался? Ведь если боярин разозлится, что ему стоит отправить Нечая в архиерейский дом или к воеводе, где с его клеймом на щеке быстро разберутся? И хоть в монастырскую тюрьму он попал под чужим именем, все равно дознаются, кто он и откуда сбежал.

Тоска, и страх, и горечь – Нечай сжимал кулаки и скрипел зубами. Оставалось только напиться, и он свернул к трактиру.

Там его ждали: весь Рядок узнал о том, что произошло вчера в лесу. Нечай растолкал всех, отмахиваясь от их расспросов, и залпом выпил полную кружку вина. Но и это ему не помогло, и он добавил к ней целую кружку горькой рябиновой настойки. Набравшись до шума в голове, он вывалился из трактира, несмотря на протесты мужиков и возбужденных их рассказами проезжих. На улице давно стемнело, и чем заняться, Нечай себе не представлял.

От хмеля злость его стала только сильней, зато страх растворился окончательно. Нечай хотел немедленно отправится в усадьбу и послать боярина куда подальше с его службой, но вовремя остановился: кто его знает, может, боярин и сам передумает, зачем раньше времени лезть на рожон.

Но стоило ему выйти на дорогу, как он нос к носу столкнулся с Дареной – разумеется, совершенно случайно!

– Как хорошо, что я тебя встретила! – улыбнулась она и скромно потупила глаза.

– Ну? – тяжело вздохнул Нечай.

– Ты, говорят, Туче Ярославичу оборотня помогал ловить? – Дарена посмотрела на него и восхищенно закатила глаза.

– Ну?

– Пойдем сегодня с нами, а? Слышал, позавчера у бани человека убили?

– Слышал, – ответил он.

– Пойдем, пожалуйста! Парни боятся, никто с нами идти не хочет!

Она врала так откровенно, что никого не смогла бы обмануть. Нечай хотел вернуться в трактир и позвать кого-нибудь из парней: да они бы с радостью побежали за девками куда угодно, а уж защищать их от оборотня – и подавно. Но тут вспомнил, как хотел выследить невидимку. Выслеживать кошмарных существ из леса уже не хотелось, но хмель кружил голову, и удали хватало! А главное – злость требовала выхода. Да пусть его лучше сожрут кровожадные твари, чем он станет дьяконом! Изловить одну и притащить к боярину – пусть после этого попробует заикнуться о службе!

– Нечего туда ходить по ночам, – проворчал он на всякий случай, – сидели бы по домам и гадали бы у мамок под боком.

– Ты не понимаешь… – она стукнула ногой в аккуратном сапожке, – Если черт рядом ходит – значит и гадание самое верное.

Нечай огляделся, вздохнул и ответил:

– Ладно, приду. Когда?

– Да к полуночи и приходи, как в прошлый раз. Мы как раз натопим, вымоем! – она сияла, – мы тепло натопим, может, ты немножко поласковей с нами будешь, а?