Учитель - Страница 109

109

– Шубу держи, – это, наверное, расстрига сказал кому-то другому.

Нечай опомнился, только когда услышал тяжелые шаги на лестнице. Из огня да в полымя! Он шустро поднялся и подобрал нож, звякнувший под сапогом. Потом подумал и скинул полушубок. Нет, Гаврилу не обманешь, он ждет нападения из-за угла и так просто не дастся. Нечай отступил на прежнюю позицию, с опаской поглядывая назад.

Каково это, подниматься наверх в кромешной темноте, он и сам отлично понимал: Гаврила же не торопился, прислушивался, словно зверь, дышал медленно и старался ступать как можно тише. Но малейший шорох стены разносили по всей лестнице, так же как и голоса снизу. Говорят, раньше строили с умом – недаром Нечай отчетливо слышал даже шепот.

– Гаврила! Погоди! – неожиданно крикнул Туча Ярославич, – не ходи! Я сейчас за факелами пошлю и за веревками. С огнем туда надо входить! И не по лестнице, а со стены залезать!

Нечай скрипнул зубами: а боярин умен! Видел ли он отсветы пламени или слышал, что кричал детям Нечай?

Но Гаврила не остановился и боярину не ответил. Нечай замер, надеясь не выдать своего присутствия, и расстрига встал за поворотом лестницы – наверное, хотел, чтоб глаза привыкли к темноте. Бесполезно! В тишине вдруг отчетливо раздался звук, с которым нож выскальзывает из ножен, и снова на лестнице стало тихо, только внизу дворовые продолжали рассказывать о встрече с мертвецами: их облик обрастал все новыми и новыми деталями.

Нечай постарался дышать беззвучно, но в груди все равно что-то посвистывало и клокотало. Оставалось надеяться на шум снизу, который помешает Гавриле прислушаться. Нечай сглотнул и сжал в кулаке обломанный нож – ничего, неплохое оружие, если, конечно, не сломается от удара об нож расстриги.

Гаврила сделал шаг наверх и прижался спиной к стене на площадке – Нечай уловил еле слышный шелест рубахи об неровную кладку. Боится, готовится к нападению из-за угла. Дыхание расстриги смолкло – он не шевелился. Нечай не двигался тоже, задержав дыхание. Однако перед схваткой делать этого не стоило – потом не хватит воздуха. Он потихоньку вдохнул неглубоко, надеясь, что Гаврила этого не заметил. Надо было брать кол, а не нож, сейчас можно было бы ткнуть им в стену напротив – Нечай будто видел силуэт расстриги под собой. Он вдохнул еще раз: от напряжения натянулись жилы: лучше бы ему напасть первым! Но тогда он потеряет преимущество…

Прошла минута – долгая и неподвижная. Нечай начал сомневаться в том, что Гаврила стоит на площадке. Может, тот звук ему примерещился? Может, Гаврила потихоньку спустился вниз? Или наоборот… Нечаю вдруг показалось, что он чувствует тепло большого тела рядом с собой, и влажное дыхание прямо себе в живот. Надо нападать первым, сверху! Но на площадке, в ближнем бою, он долго не продержится – расстрига сильней, тяжелей и выше.

– Гаврила, спускайся! – крикнул снизу боярин, и Нечай вздрогнул, как от неожиданного удара – так громко прозвучал его голос, – спускайся, я тебе говорю, ничего у тебя не выйдет! Или тебя там уже мертвецы сожрали?

Туча Ярославич не успел договорить, как тяжелое тело кинулось Нечаю в ноги – Гаврила долго примеривался, вычислял и не промахнулся! Он с силой дернул сапоги Нечая к себе, и тот навзничь повалился на каменные ступени, разбивая голову и спину: как бы он ни был готов к нападению, такого шага он не ждал. Темнота сменилась чередой ослепительных золотых вспышек, боль тупо разлилась по всему телу, на секунду лишив Нечая воли, и Гавриле хватило этой секунды, чтоб оказаться сверху, прижимая правое запястье Нечая к ребру ступени. Кость едва не хрустнула, и ржавый обломок вывалился на камень.

Нечай не видел ножа, он почуял движение, направленное ему в бок, под ребра, и подставил руку, в последний миг ухватив расстригу за локоть. Тот мгновенно избавился от захвата и замахнулся сверху, в грудь. Нечай выставил руку и поймал широкое запястье: руку отбросило назад, локтем в камень, но на этот раз взялся он крепко – вырваться Гавриле не удалось. Нечай попытался ударить головой в лицо – он чувствовал дыхание расстриги, но от этого движения они вместе поползли по ступеням вниз: Нечай – обдирая спину, а расстрига верхом на нем. Стоило поучиться у бывшего надзирателя, как преимущества врага обращать в собственное.

Рука, сжимающая правое запястье Нечая немного ослабла – пальцы расстриги проехали по камню – и Нечай успел освободиться, тут же выбросил руку вперед и вверх, хватая Гаврилу за широкое, мощное горло. Но Гаврила этого даже не заметил, продолжая давить правой рукой вперед – острие ножа едва не касалось груди Нечая. Левый кулак расстриги ударил по зубам, но замах оказался жидким.

Что-то произошло: Гаврила дал слабину, но и Нечай не смог ею воспользоваться. Сначала появился страх – ватный страх, сковавший тело. Нож выпал из руки расстриги, ткнувшись в ребра легким уколом. И только потом Нечай услышал знакомый звук – звук невидимого ревущего пламени. А потом в голове все перемешалось: Нечай чувствовал, как ударяется плечом об стену, и что-то тащит его вдоль этой стены, переворачивает через голову – и его, и Гаврилу – крутит, бьет о камни, швыряет со стенки на стенку, волочит, колотит, обдирает кожу.

Лестница словно выплюнула их наружу: напоследок Нечай врезался спиной в стену у ног Тучи Ярославича и в лицо ему влетел его собственный полушубок, небрежно брошенный наверху. Тусклый свет нижнего яруса ослепил глаза, удар на минуту оглушил и перехватил дыхание. Гаврила растянулся у подножья лестницы, но тут же вскочил, развернулся, отбегая назад, и выхватил из-за пояса свое сатанинское распятье.

109